Королевский маскарад - Страница 180

180

– Эй, – крикнула сверху Лэйли, и маг начал подозревать, что вежливых подданных у королевы и правда немного. – Марш в поле, позови папу, он там с Виолем затеял безобразную драку. Рахта их то ли разнимает, то ли подло потакает и даже гнусно участвует, без меня!

– Привести всех?

– Да, срочно, – важно кивнула принцесса, красиво разворачиваясь на тонкой, остро стесанной топором верхушке бревна. – Скажи, я велела. Я Кошка королевских кровей, это мой месяц, все обязаны слушаться! Мя-ау-у-у.

Эдиль глубоко поклонился – не всерьез, но красиво, – развернулся на задних ногах. Стремительно, то есть точно как велено, поскакал в поле. Лэйли проводила послушного кентавра взглядом, спрыгнула во двор и заспешила в избу, куда только что вошла Оса. Может, иным ее веселость и кажется настоящей. Но ведьму, пусть и младшую в семье а-Тэи, трудно обмануть. Мильоса лежала на кровати, плотно укутавшись с головой в теплое одеяло, отвернувшись к стене. И усердно делала вид, что спит.

– Это я, – подала голос Лэйли.

– Тебя мне не переупрямить, – мрачно признала Оса. Села, высморкалась и жалобно глянула на подругу красными заплаканными глазами. – Кошка, что мне теперь делать? Я чувствую себя так, словно заблудилась в лесу. И вернулась уже подмененная. Глупости, что я говорю? Кошка, мне страшно. Я уже не уверена, что я – это я. Как можно быть собственной теткой? Зачем, если ему нужна другая Оса… Мне вообще никто не нужен. Он же ледяной, он растает через месяц-другой.

– А ты уже, как любит говорить мама, того, – улыбнулась Лэйли, бережно передавая Осе кружку с водой, гладя ее по голове и укладывая. – Он не ледяной, глупая ты наша шпионка. Он настоящий. Это ты ледяная. Сколько помню тебя, ни разу не видела плачущей. Никакая ты не Оса, ты снежная девка из сказок леснийцев. Никого не любишь, сердце впрок бережешь.

– Ты будто бы любишь, – сердито шмыгнула носом Оса. – От твоего «мяу» уже полдолины стонет. Скольких мужиков извела, зараза ты когтистая.

– Я еще маленькая, – безмятежно сообщила Кошка. И добавила с важным видом: – Мы, эфриты, взрослеем медленно.

Само собой, от услышанного Мильоса поперхнулась, а минуту спустя уже хохотала, ловко уворачиваясь от подушек, прицельно отправляемых с соседней кровати для ее дальнейшего воспитания.

Ворох набросанного девушки разобрали с пола вместе, еще немного повздыхали – и побежали слушать, как звонко ругается во дворе королева. Оказывается, Лоэль только что встретил прибывших кайга и осчастливил маму сведениями о том, что у него вообще-то две жены, но – временно и совсем не всерьез…

Сэльви стояла посреди двора в любимой королем позе – кулачки упираются в бедра – и возмущалась. Орильр утверждал, что Единственная очень красива, когда шумит, а положение рук позволяет оценить сполна, какая у нее восхитительно тонкая талия и тем более – сколь красивы бедра. Говорил он комплименты, как правило, именно в процессе очередного скандала. Королева фыркала и всем видом показывала: так ее гнев не смягчить. Но, как знали подданные, милая лесть его величества была весьма сильным средством. Увы, Орильр еще не вернулся на заставу. И Лоэлю пришлось бы, скорее всего, туго. Но «жены» вступились за уважаемого нидя-шамана. Они не понимали практически ни единого слова из речи королевы, в которой сложно мешались эльфийские и леснийские обороты. Но тон был исключительно внятным, и девушки на два тонких птичьих голоса взялись отстаивать мужа.

– Две! – возмущалась Сэльви. – Восточный правитель, гляньте на него. Если бы хоть одна к сердцу прикипела, так ведь нет, я-то вижу! Может, ты их купил? Или взаймы взял, на год? А весной на новых поменяешь, да?

– Наш муж уважаемый шаман, – лезла вперед Сигэ. – Он весь род спас, нельзя его ругать. Даже маме: он, однако, хорошо зимовал!

– Мы его кормили, – выглянула из-за плеча Лоэля Сыру, понимавшая чуть больше слов леснийской речи. – Одежду шили, что нехорошо? Мы годные жены, работящие.

– Да не брал я никого взаймы. – Лоэль отчаялся перекричать хор и безнадежно махнул рукой, ненадолго заглушая голоса магией. – И, мам, очень прошу, выслушай ты меня сперва, а потом уже ругайся.

Королева вздохнула, кивнула и села на широкую лавку, установленную только вчера для грядущего праздника Масленицы. Лоэль пристроился рядом и стал быстро говорить, показывая на «жен», на прибежавшего из дома Дюпту, на ворота, откуда вот-вот появятся ледяные кентавры. Одним из замечательных качеств ее величества было умение признавать свои ошибки. Выслушав сына, Сэльви звонко рассмеялась. Еще раз пристально осмотрела готовых снова отстаивать мужа красавиц-кайга.

– Не разобралась, извини. – Королева погладила сына по плечу. – Ты уже купил им подарки? Приличные?

– С Дюптой уговорился, он сам выберет, что следует. Я сделаю узелки-заклинания, чтобы гнуса отгонять, искать отбившихся от стада оленей. И другие – тоже в их жизни полезные. Уже работаю.

– Вот и умничка, – улыбнулась Сэльви. – Элло, малыш, я тебя очень прошу, не женись в ближайшие лет пятьдесят. Не время еще тебе. Я ведь знаю.

– Не женюсь, я за зиму достаточно насмотрелся, чтобы поумнеть и не спешить, – серьезно пообещал принц, с опаской глядя на своих северных «жен». – Я уйду к Диалю, хочу пожить у следопытов. Или к Кэлю, хватит с меня магии, буду бою учиться, тоже полезно, а то я у тебя слабенький. Меня вон всю зиму «жены» берегли, силком кормили: боялись, отощаю от усталости.

– Хорошие девочки, – сразу признала королева.

В ворота наконец ворвался снежным вихрем Виоль, следом вбежал Орильр. Тряхнул головой, рассмеялся, весело показал жене распоротую куртку.

180