Королевский маскарад - Страница 53

– Как? – возмутился невнятности пояснений Грудр.

– Есть, по крайней мере, три страны, с которыми вас хотела бы поссорить Империя, – предположил Лильор. – Первая – Рэния, но до нее отсюда надо идти через узкий неудобный перевал, и долго.

– А чего нас ссорить?

– Чтобы сорвать стройку новой дороги, например, – пожал плечами принц. – Затем Лесния.

Гном засопел гораздо более возмущенно. Отношения Гхросса с северными соседями нерушимы – только далекий от дел Гхросса рэллонский эльф способен поставить их под сомнение! Опять же, на юге Леснии живут довольно много пожилых гномов, отошедших от рудного промысла. Они бы заметили необычную повозку и опознали в ней изделие родичей.

– Есть еще и Эрхой, – закончил Лильор.

– Нельзя испортить то, чего нет! – рассмеялся гном. – Наши послы были у этих нелюдимых бирюков в последний раз сорок восемь лет назад. Они вымирают, поссорившись со всем светом. Целыми селами уходят на север, в Леснию, или в Рэнию – на юг. Мертвая земля. Как повздорили с вашей королевой Сэльви, так и нет им удачи.

– Мама с ними не ссорилась, – обиделся Лильор. – Не общаемся – это да, но не по нашей вине. Когда вы открыли тоннель Гхросса двести семнадцать лет назад, они утратили главный источник дохода – торговый путь с севера на юг. А нового способа встроиться в общую жизнь так и не придумали.

– Им не до пармареты. – Гном произнес наконец-то секретное слово. – Нет. У них и дорог-то нормальных не осталось, одни ямы. Мы смотрели – нет там следов, здесь граница рядом, первым делом глянули.

Лильор кивнул и снова задумался. Он вспомнил историю захвата Империей Комарищ, небольшого княжества рядом с Эрхоем.

В устье реки Волыни, куда эрхойцы гнали через Комарищи лес, появились разбойные людишки. Они жгли села и прибрежные верфи, вытесняли жителей в глубь земель. Главный источник дохода страны и ее слава – кораблестроение – погибло вместе с верфями и их мастерами. Собственных сил для борьбы с разбоем на реке комарищинцам не хватало, к поморцам они не обратились из-за нелепых пограничных споров, породивших обиды. Зато княжеству охотно помогла Империя. Щедрый сосед прислал войска, разместил их в главных городах, на основных дорогах… а пару лет спустя внезапно овдовевшая княгиня вышла за графа Ташир’кан. И теперь правит его сын, отдавший край под руку императора. По доброй воле, как это принято считать в Империи. Княгиня зимой начала кашлять и скоро исчахла, ее родного сына, по слухам, убила из ревности некая загадочная злодейка…

Эрхою, случись беда, звать на помощь некого: старый князь поссорился со всем светом, в этом гном безусловно прав. Молодому его сыну полгода назад достался венец, который и властью-то можно назвать лишь условно. Границы защищать некому, подати собирать – уже почти не с кого и не с чего. А рядом Империя, снова удивительно участливая, готовая оказать поддержку по первой просьбе, даже по едва обозначенному намеку на просьбу… Добрые жители большой и сильной страны пошли дальше: сами предложили поддержку слабому соседу. Говорят, молодой князь от помощи отказался. Да и жену на западе не ищет. Самое время такого припугнуть.

Зрелище пармареты, колдовским путем возникающей посреди княжеского двора, живо представилось Лильору. Леснии гномы поверят, что бы ни произошло. Даже если чертежи парматяга найдутся в любимом сундуке князя Добра, да еще и перерисованные его рукой. Но кто поверит Эрхою?

Дядюшка императора пожелал расширить земли своей страны. Если за кражей стоит именно он, то секреты гномов не особенно важны в этой игре. Куда ценнее земли и влияние.

Лильор кивнул и окончательно раздумал идти к поляне. Там пармареты уже нет. Бдительный Грудр смотрел на принца с подозрением.

– Вся ваша семья такова, – буркнул знахарь. – Помолчите и сделаете по-своему, не советуясь. Обычно получается неплохо, но ведь и совесть надо иметь! У гномов тоже есть эти… нервы.

– Были бы – вы бы не запамятовали, как они называются, – усмехнулся Лильор. – Хотя правда – есть. Я как раз опасаюсь того, что способен натворить ваш гнев. Он подобен горному обвалу – жертв не избирает, бьет всех, кого застал в опасном месте.

– Да не зашибем, – хищно прищурился гном. – Только скажи: кого нам особо следует беречь-то?

– Я пока пойду в Рэнию, через город Старый мох, – предположил Лильор. – А там разберусь.

Гном довольно кивнул. Нет сомнений: завтра же пара-тройка подгорных мастеров, живущих близ границы Рэнии, получит указание приглядывать за принцем, едва он войдет в город. Пусть ждут.

Жильвэ спрятал улыбку за зевком и предложил всем устраиваться на отдых. Пока гном грел свое любимое пиво, эльфы успели переговорить. У следопытов есть язык жестов, неприметный для тех, кто его не изучал. Лильор показал, что идет в Эрхой, и просил дать знать наместнику Жависэлю и отвлечь гномов от этого направления. Жильвэ пообещал. Отложил в сторонку припас на три дня и мешочек с золотом леснийской чеканки, не вызывающим удивления во всех странах севернее Бильсы – даже в Рэнии.

Утром, когда проснулся рыжий Грудр, принца эльфов уже не было у остывшего кострища. Лильор бежал на запад, в Эрхой.

От места ночевки всего-то шестьдесят верст по прямой до новейшей четырехрядной гномьей Дороги, проложенной вдоль самой границы Эрхоя, словно в насмешку. Правда, устроили «шутку» над собой сами эрхойские князья, отказавшись сорок восемь лет назад подписать договор с гномами и внести долю в оплату стройки. Надо отметить, что нелюбимая в Эрхое ведьма Сэльви уговорила старого короля Рртыха взять с бедной страны самую малую возможную сумму, и даже не всю сразу. Но и это предложение, возмутившее своей дешевизной соседнюю Рэнию, было отвергнуто.