Королевский маскарад - Страница 78

– Его сестра ведьма, она и заколдовала ваше сокровище, – пояснил имперец. – Гнусная черная ведьма.

– Это плохо, – дернул бородой гном. – Ведьмы опасны.

– Я передам эти слова королеве Сэльви, – пообещал Лильор, быстро проходя поближе к князю. – Крепко сказано, господин Ктыр. Черные, значит, ведьмы?

– Стой где стоишь! Кто таков? – рявкнул гном.

Лильор остановился и досадливо сморщился. Ну почему именно Ктыр? Один из лучших арбалетчиков и бойцов, вот и выбился в сотники. А еще – упрямец, каких и в горах мало! Поди его переубеди! Сейчас норнику все негномы – враги… вот, отчетливо видно: уже глубоко и полно дышит, кровь для боя разгоняет. Скажи – «я эльф», лучше не станет. Заговор померещится…

– Я маг, прислан сюда распоряжением наместника Жависэля. Ваш знахарь Грудр присутствовал при разговоре. И он твердо обещал, что ни один гном не нарушит закона великого короля Рртыха Третьего: гном на чужой земле подчиняется ее уставу и не чинит самолично суда и расправы. Ты на княжьем подворье, сотник, опусти оружие!

– Наемному подголоску эльфов не подчиняюсь, – зарычал гном.

Лильор запоздало понял: сотника опоили! По спине пробежал отчетливый холодок дурного предчувствия. Не зря так безмятежно улыбается рядом лазутчик, он сам приготовил настой. Пара капель в крепкое гномье пиво – и дело сделано, даже без пармареты будет война… Принц торопливо шепнул слова маминой любимой ведьминской песенки, возвращающей ясность ума. Подействуют, всего минуту-другую подождать! Если этот боевой таран способен ждать. Вон как в арбалет вцепился – пальцы побелели, того и гляди сорвутся. И целит точно… А ведь не успеть выбить, какое там! Даже если успеть – прочие натворят дел еще похуже.

– Почему же вы, столь самостоятельный сотник гномьего войска, послушались недруга, наемника Империи? У него знак служителя логрима на левой лопатке, проверьте.

– Любой хорош, кто дело говорит, – уперся гном.

– Не любой, – нехотя возразил десятник второго отряда. – Не любой, Ктыр, уймись. Он хоть и маг и пока ничем не доказал, что Жасом отослан сюда, а все ж прав, клянусь наковальней! Мы на княжьем дворе. Закон великого короля требует уважать хозяйские уложения.

– Я уважу, – почти задохнулся гном. – И уложу.

– Пожалуйста, не надо, – охнула Аста, выглядывая из-за спины брата. – Давайте просто поговорим. Все можно уладить, я вам расскажу, что произошло.

– Произошло! – победно рявкнул Ктыр.

Принц почти успел. Он выкрикнул заклятие одним звуком, как не удавалось до сих пор ни разу, это умение старших. Он метнулся вперед, словно арбалетный болт можно догнать…

Заклятие настигло и притормозило болт. Если Ктыр хоть в чем-то исполнил закон короля, дело закончится небольшим ушибом. Удар болта, затормозившегося о магический щит, неизбежно ослабнет до уровня тычка палкой, оставляющего небольшой синяк, – это принц знал.

«Гораздо интереснее, – с болью подумал Лильор, почти падая на крыльцо, – когда княжна успела скользнуть мимо бока брата? И что это за ужасная манера – вечно всех пытаться спасти и закрыть. Небось и мамино проклятие ей точно так же досталось, не по ошибке, а по усердию…»

Лильор выдохнул второе заклятие – на всякий случай, а вдруг…

Болт ударил княжну в плечо и тотчас сухо хрустнул, огонь из него выплеснулся, заполнил магическую ловушку второго заклятия, стараясь ее порвать, растянул до размеров головки подсолнуха… лепестки пламени высохли и опали – низкий звук разрыва покатился по двору. Ловушка всегда пружинит, и если бы перед целью был не только магический, но и обычный щит – обошлось бы без большой беды. А так – шар огня разорвал плечо и шею, отбросил Асту назад и вбок.

Ктыр нарушил закон короля куда сильнее, чем мог предположить принц. Использование взрывающихся болтов, именуемых бгррыхами, строго запрещено, если король гномов не объявил большую войну – а это дело небывалое. Бгррыхи слишком опасны и не выбирают жертву, вдобавок ими может пользоваться любой. Хуже всего то, что даже магия неспособна полностью погасить силу огня, скрученную песней знахаря в тугую пружину.

Все, что успел эльф, уже дотянувшийся до крыльца, – это поймать отброшенное отдачей легкое тело, спасая его от второго удара, о перила и землю…

В наступившей тишине князь молча спрыгнул с крыльца, коротко взглянул на сестру – еще дышит, непонятно чем, легкое разорвано… и в отчаянии сполз по стене.

– Как же это я? – с ужасом охнул очнувшийся от наваждения Ктыр. – Не понимаю, клянусь горном Труженика… Да как же это?

– Тарл, я отнесу ее в свой сарай, – внятно и громко сообщил неподвижному князю Лильор. – Я знаю, что можно попробовать сделать. Никто не должен туда входить, это понятно? Нельзя мешать, нельзя смотреть.

– Да. – Губы князя дрогнули, но звука Лильор не разобрал, только догадался, что Тарл пытался говорить.

– Гномов не трогай. Надо все решать по закону, ты князь. А они и сами никуда не пойдут, они уже очнулись. Подонка имперского не упусти, это важно. Он опоил гномов, понимаешь?

Лильор говорил уже на ходу, бережно придерживая тело княжны. Она была в сознании, хотя слепо смотрела куда-то вверх, мимо лиц.

Дверь сарая хлопнула за спиной, принц произнес короткое заклятие, запирая ее. Сбросил на пол недошитое платье и лежащую рядом туфельку – вчера он доделывал ее украшение. Уложил Асту на кровать, пальцами пробежал над разорванным плечом, коснулся шеи – остановил уходящую толчками кровь. Усмехнулся. Некоторые женятся по любви, большинство – по влюбленности, принятой за настоящее чувство, иные строят союзы ради денег, знатности. А он, вот уж точно, и сам не сможет объяснить позже, что оказалось важнее всего. Наверное, он почти любит эту женщину. И точно – уважает и не может позволить ей умирать так ужасно. Да и война никому не нужна… Так что он через несколько дней или лет назовет причиной своих действий? Хорошо бы, успешных, на сей раз результат куда важнее использованных средств.